Слышишь, память стучит «БАМ!»
Страница из истории технологии PUZZLE-проектирования команд и движения Студенческих Строительных Отрядов в СССР
Елена Маркушина
9.11.2009 + 9.11.2023
В ноябре 2009-го я неожиданно получила сообщение от старого друга. Лет 15 мы не виделись, но бурную молодость никогда не забывали. Артём предлагал собраться. Нет, не группой и не общаговским этажом, а нашим студенческим строительным отрядом. Тем самым, который «навёл шороху» на БАМе в 1987 году.
Пока из давней статьи о Puzzle-проектировании команд я выковыривала фото для Артёма, мне – трижды комиссару с обвешенной значками и нашивками бойцовкой, гвардейцу ХХII пятилетки и т.д. и т.п. – пришлось многое вспомнить.
Пока из давней статьи о Puzzle-проектировании команд я выковыривала фото для Артёма, мне – трижды комиссару с обвешенной значками и нашивками бойцовкой, гвардейцу ХХII пятилетки и т.д. и т.п. – пришлось многое вспомнить.
Серьёзный подход
На четвёртом курсе, на базе ССО «Экипаж» я провела организационный эксперимент, который вызревал в предыдущие годы. Это позже в России появится доступный каждому общий и кадровый менеджмент и методы построения команд под задачу, а тогда всем этим занимались психологи и социологи. Инженерам, в особенности тем, кому не повезло иметь учителей уровня Побиска Кузнецова, приходилось раскапывать тему самостоятельно. В моём случае можно сказать, что сначала родилась методика PUZZLE-проектирования команд (родилась в теории), а уже потом у неё появился счастливый ребенок – обречённый на успех ССО «Экипаж» ленинградского Военмеха.
Помню, как студенты из других групп и факультетов ловили меня на выходе из поточных аудиторий: «Ты комиссар "Экипажа"? Можно к вам записаться?». Меня караулили в Розовом Зале (в каждом ВУЗе есть своя «священная поляна»), передавали записки через Гошу Кравцова и Сашу Чумака (друзья по студенческой молодости с А-факультета). В то время, как другие сколачивали бригады, чтобы просто шабашить, мы подбирали ребят с другой мотивацией. Анкета на вступление представляла собой толстую тетрадь в 96 листов, её заполняли по очереди. Многие кряхтели, но, возвращая, говорили: «Классные вопросы! Я с вами».
На четвёртом курсе, на базе ССО «Экипаж» я провела организационный эксперимент, который вызревал в предыдущие годы. Это позже в России появится доступный каждому общий и кадровый менеджмент и методы построения команд под задачу, а тогда всем этим занимались психологи и социологи. Инженерам, в особенности тем, кому не повезло иметь учителей уровня Побиска Кузнецова, приходилось раскапывать тему самостоятельно. В моём случае можно сказать, что сначала родилась методика PUZZLE-проектирования команд (родилась в теории), а уже потом у неё появился счастливый ребенок – обречённый на успех ССО «Экипаж» ленинградского Военмеха.
Помню, как студенты из других групп и факультетов ловили меня на выходе из поточных аудиторий: «Ты комиссар "Экипажа"? Можно к вам записаться?». Меня караулили в Розовом Зале (в каждом ВУЗе есть своя «священная поляна»), передавали записки через Гошу Кравцова и Сашу Чумака (друзья по студенческой молодости с А-факультета). В то время, как другие сколачивали бригады, чтобы просто шабашить, мы подбирали ребят с другой мотивацией. Анкета на вступление представляла собой толстую тетрадь в 96 листов, её заполняли по очереди. Многие кряхтели, но, возвращая, говорили: «Классные вопросы! Я с вами».
Студенты ССО «Вертикаль» Ленинградского Механического Института (Военмех) перед отъездом в Карелию. Ленинград, 1984 г.
Традиционный Новый год. Отмечается в ночь с 31 июля на 1 августа. «Вертикаль», Карелия, 1984 г.
Обеденный перерыв на рабочей площадке
Отрядная стенгазета
«Экипаж» был моим 4-м отрядом, вторым супер-дальним и первым интернациональным. Но только в этот раз командира нам не назначали в лоб, а советовали. Обычно штаб ССО ставил комиссара и мастера перед фактом – «вот ваш кэп». Бывало и наоборот, но главное не это. В этот раз командира пришлось подбирать под уже готовый костяк самовыдвиженцев.
Годами ранее я случайно познакомилась с ребятами из другого общежития (читай – другого факультета) и вот теперь наша кампания из пяти пацанов и одной девчонки решила собрать и сделать отряд самостоятельно. Собственно, решила я годом раньше, приняв близко к сердцу проигрыш моей родной «Вертикали» Казанскому Авиационному Институту в знаменитом на весь Союз посёлке Стрежевой Томской области.
Годами ранее я случайно познакомилась с ребятами из другого общежития (читай – другого факультета) и вот теперь наша кампания из пяти пацанов и одной девчонки решила собрать и сделать отряд самостоятельно. Собственно, решила я годом раньше, приняв близко к сердцу проигрыш моей родной «Вертикали» Казанскому Авиационному Институту в знаменитом на весь Союз посёлке Стрежевой Томской области.
«Вертикаль» ближняя. Карелия, 1984 г.
Палаточный город в Стрежевом
Вход в лагерь в Стрежевом
Моя бойцовка
Вертикальный взлёт из Стрежевого
Палаточный город в Стрежевом находился на границе между цивилизацией (несколько малоэтажек) и болотами.
Палаточный город в Стрежевом находился на границе между цивилизацией (несколько малоэтажек) и болотами.
Особо одарённые шутники вкладывали в конверты с письмами домой дохлых комаров. Поговаривали, что некие мамы, увидев этих гигантов, падали в обморок.
В «Вертикали» я была комиссаром и с тех пор прониклась глубоким уважением к мастерам. Когда сегодня мне приходится пояснять разницу между консультантом по управлению и штатным директором по развитию компании, я вспоминаю вопрос армянскому радио: «Чем отличается мастер от комиссара? Мастер говорит "делай как я", а комиссар – "делай как я сказал"». Консультанты – они комиссары.
В моём личном деле была запись о том, что в бытность комсоргом школы я работала с трудными подростками, не прибегая к помощи Комиссии по делам несовершеннолетних. Сыграла ли эта запись какую-то роль, я не знаю, но нескольких ребят к нам определили. Скорее всего, это было совпадение: мы хотели сделать отряд не из кисейных барышень – нам с этим помогли. Да и барышни «Вертикали» были не против. «Трудные подростки» оказались отличными парнями, они поражали исполнением тогда ещё мало кому известного танца «брейк-данс».
После самостийных выступлений наших танцоров в стрежевском лагере, меня вызвали в штабной вагончик и приказали «прекратить безобразие». Среди местных жителей есть те, кто служили в Афганистане, а мы тут (готовы?)... фашистские танцы танцуем. Это сейчас об этом смешно вспоминать, а тогда на моё «нет» мне пригрозили неприятностями и исключением из Комсомола. Заметив вскоре, что это не действует, стали срезать очки отряду. И тут «крыша дала течь».
Вместо меня «слушаюсь» сказал наш командир – назначенец бюро ВЛКСМ (друзьями мы не были, просто товарищами на задании). Танцы прекратились. Респект к командиру у всего отряда улетучился. Благодаря мастеру, ударному труду и «высокой культуре быта» мы добились отличных результатов, но не победили.
В день отвальной я впервые выпила лишнего (много лишнего) и в таком состоянии поспорила с командиром соседнего, тоже питерского, отряда и всеми его архаровцами, что таких командиров у меня больше не будет, что в следующем году мы втроём (с Гошей и Сашей) сделаем лучший отряд в Ленинграде и заберём путевку на БАМ. А слабаки, мол, пусть опять в Стрижи едут...
Вскипятив воду двумя бритвенными лезвиями «Нева», соседи предложили чаю, солидарно повздыхали и не очень уверенно пожелали удачи.
В моём личном деле была запись о том, что в бытность комсоргом школы я работала с трудными подростками, не прибегая к помощи Комиссии по делам несовершеннолетних. Сыграла ли эта запись какую-то роль, я не знаю, но нескольких ребят к нам определили. Скорее всего, это было совпадение: мы хотели сделать отряд не из кисейных барышень – нам с этим помогли. Да и барышни «Вертикали» были не против. «Трудные подростки» оказались отличными парнями, они поражали исполнением тогда ещё мало кому известного танца «брейк-данс».
После самостийных выступлений наших танцоров в стрежевском лагере, меня вызвали в штабной вагончик и приказали «прекратить безобразие». Среди местных жителей есть те, кто служили в Афганистане, а мы тут (готовы?)... фашистские танцы танцуем. Это сейчас об этом смешно вспоминать, а тогда на моё «нет» мне пригрозили неприятностями и исключением из Комсомола. Заметив вскоре, что это не действует, стали срезать очки отряду. И тут «крыша дала течь».
Вместо меня «слушаюсь» сказал наш командир – назначенец бюро ВЛКСМ (друзьями мы не были, просто товарищами на задании). Танцы прекратились. Респект к командиру у всего отряда улетучился. Благодаря мастеру, ударному труду и «высокой культуре быта» мы добились отличных результатов, но не победили.
В день отвальной я впервые выпила лишнего (много лишнего) и в таком состоянии поспорила с командиром соседнего, тоже питерского, отряда и всеми его архаровцами, что таких командиров у меня больше не будет, что в следующем году мы втроём (с Гошей и Сашей) сделаем лучший отряд в Ленинграде и заберём путевку на БАМ. А слабаки, мол, пусть опять в Стрижи едут...
Вскипятив воду двумя бритвенными лезвиями «Нева», соседи предложили чаю, солидарно повздыхали и не очень уверенно пожелали удачи.
Город Стрежевой, Томская обл.. Снимок со страницы города в аК
Байкало-Амурская Магистраль. Источник сайт города Туапсе
Посёлок Витим на карте
MAGURUS – царь Тайги
Утро было тяжёлым... Кто-то в соседней палатке бренчал на гитаре на мотив «Вот кто-то с горочки спустился» старую стрежевскую «Без денег дохнет всё живое и превращается в песок, а я уеду в Стрежевое и заработаю кусок». Заслышав это правдивое по звучанию и смыслу крещендо, я поняла, что отряд сделаю по-лю-бо-му. «Дельце-то лёгкое». Но оно имело одно большое но.
Наш Военмех относился не только к Министерству Высшего Образования, но и к Министерству Обороны, поэтому в некоторые географические зоны СССР доступ нам был запрещён. На БАМ военмеховцы не могли поехать в принципе.
Наш Военмех относился не только к Министерству Высшего Образования, но и к Министерству Обороны, поэтому в некоторые географические зоны СССР доступ нам был запрещён. На БАМ военмеховцы не могли поехать в принципе.
Но отказ от планов означал бы, что Сергею Прохорову (сегодня он – шоумен, а в те годы был городской комсомольский начальник) уйдёт проспоренный в ту стрежевскую ночь ящик шампанского. Ну уж нет!
Был только один способ получить БАМ – взять первые места на всех предварительных этапах борьбы за путёвку.
Был только один способ получить БАМ – взять первые места на всех предварительных этапах борьбы за путёвку.
Тогда горком Комсомола ходатайствовал бы перед партийным и министерским начальством и поручился бы за нас.
Что ж, пришлось победить на конкурсе агитбригад, поучаствовать в каких-то городских активностях и отработать положенные человеко-часы на пивзаводе им. Степана Разина (заметить на конвейере бутылку с мышкой внутри, «мыть» в конце смены рабочие сапоги пивом из шланга – незабываемо). В помощь нам были: энтузиазм, организаторские таланты «папы отряда» Игоря Кравцова, мой опыт написания сценариев и игр КВН, а также участие нового командира.
Что ж, пришлось победить на конкурсе агитбригад, поучаствовать в каких-то городских активностях и отработать положенные человеко-часы на пивзаводе им. Степана Разина (заметить на конвейере бутылку с мышкой внутри, «мыть» в конце смены рабочие сапоги пивом из шланга – незабываемо). В помощь нам были: энтузиазм, организаторские таланты «папы отряда» Игоря Кравцова, мой опыт написания сценариев и игр КВН, а также участие нового командира.
Годом позже все трофеи, положенные победителям (грамоты, значки и ленты «Строитель БАМа») уже за победу над всеми БАМ-овскими отрядами, бойцы ССО «Экипаж» получали на сцене ДК будущего города Корчагин (его хотели построить на месте посёлка Северомуйск). И на этот раз командир не оплошал. Мы говорили тогда: «Шамиль Фалахов – лучший татарин всех времён и народов»...
За полтора месяца до этой победы (ещё в Ленинграде) мы уже считали себя победителями, ведь от судьбы мы не ждали ничего, кроме путёвки на БАМ. О приякутской Сибири мы толком ничего не знали....
Квартирьеры, вперёд!
Четверо парней и я прилетели на место дислокации отряда заранее. Нам предстояло за неделю построить лагерь на сорок душ у посёлка Витим, что в 464 км от Северобайкальска (перегон Окусикан – Новая Чара). Из Ленинграда через Новосибирск до Улан-Удэ летели на ТУ-154, потом на ИЛе до Усть-Баргузина, затем в Северомуйск.
Квартирьеры, вперёд!
Четверо парней и я прилетели на место дислокации отряда заранее. Нам предстояло за неделю построить лагерь на сорок душ у посёлка Витим, что в 464 км от Северобайкальска (перегон Окусикан – Новая Чара). Из Ленинграда через Новосибирск до Улан-Удэ летели на ТУ-154, потом на ИЛе до Усть-Баргузина, затем в Северомуйск.
Перелёт я помню смутно, поскольку... Никто не знал, что при перепадах высоты я глохну от дикой боли в ушах. Бывало, что в самолётах по щекам начинала течь розовая юшка. Соседи пугались, а я отшучивалась, мол, «мозги вытекают». Напасть эту я твёрдо решила преодолеть (у комиссара не должно быть слабостей) и преодолела за последующие несколько лет. Но тогда из самолёта я вышла шатаясь и часа полтора ещё оставалась глухой...Когда мастер – твой лучший друг, – это много, товарищи. Рядом с Кравцовым я не боялась быть ни глухой, ни слепой, ни смешной, ни слабой, ни неправой. За ним оставалось всё мужское-организаторское, за мной – женское-творческое – идеальная пара.
Несколько дней мы провели в Токсимо – забирали палатки, кастрюльки, наволочки, топоры – а потом на грузовиках Magirus поехали на Витим. Посёлок стоит на одноимённой реке, которая известна любителям русской литературы под названием Угрюм-Река.
Пустая площадка размером со стадион выглядела пугающе. На земле днём доходило до +40, а на вершинах Северомуйского хребта лежал снег... Мы работали как проклятые, питались просто, совершенно обожали друг друга. Мало что изменилось после приезда Шамиля с отрядом. Болгары (нам их дали в нагрузку 11 человек) потом вспоминали эти времена на родине и гордились тем, что строили (на самом деле – укрепляли после просадок грунта) советский БАМ. Этот «болгарский подарок» посеял сомнения – а был ли запрет на дислокацию здесь нашего брата? «У военных не принято задавать лишних вопросов».
Пустая площадка размером со стадион выглядела пугающе. На земле днём доходило до +40, а на вершинах Северомуйского хребта лежал снег... Мы работали как проклятые, питались просто, совершенно обожали друг друга. Мало что изменилось после приезда Шамиля с отрядом. Болгары (нам их дали в нагрузку 11 человек) потом вспоминали эти времена на родине и гордились тем, что строили (на самом деле – укрепляли после просадок грунта) советский БАМ. Этот «болгарский подарок» посеял сомнения – а был ли запрет на дислокацию здесь нашего брата? «У военных не принято задавать лишних вопросов».
Литовец, белорус, русская, украинец и двое татар
В окружении друзей-квартирьеров прихожу в себя после рейса Ленинград – Улан-Удэ
На этом месте нужно поставить лагерь. Вопрос – как
На глубине лопаты уже мерзлота.
Несколько дней мы провели в Токсимо – забирали палатки, кастрюльки, наволочки, топоры – а потом на грузовиках Magirus поехали на Витим. Посёлок стоит на одноимённой реке, которая известна любителям русской литературы под названием Угрюм-Река.
Пустая площадка размером со стадион выглядела пугающе. На земле днём доходило до +40, а на вершинах Северомуйского хребта лежал снег... Мы работали как проклятые, питались просто, совершенно обожали друг друга. Мало что изменилось после приезда Шамиля с отрядом. Болгары (нам их дали в нагрузку 11 человек) потом вспоминали эти времена на родине и гордились тем, что строили (на самом деле – укрепляли после просадок грунта) советский БАМ. Этот «болгарский подарок» посеял сомнения – а был ли запрет на дислокацию здесь нашего брата? «У военных не принято задавать лишних вопросов».
Пустая площадка размером со стадион выглядела пугающе. На земле днём доходило до +40, а на вершинах Северомуйского хребта лежал снег... Мы работали как проклятые, питались просто, совершенно обожали друг друга. Мало что изменилось после приезда Шамиля с отрядом. Болгары (нам их дали в нагрузку 11 человек) потом вспоминали эти времена на родине и гордились тем, что строили (на самом деле – укрепляли после просадок грунта) советский БАМ. Этот «болгарский подарок» посеял сомнения – а был ли запрет на дислокацию здесь нашего брата? «У военных не принято задавать лишних вопросов».
В автобусе. Утро, по дороге на работу досыпаем на ходу
Перекур на баластной призме (перегон Окусикан-Чара)
Желанные гости
Пока по волнам моей памяти проплывали родные имена и лица, я думала, каким же наверное разным был этот опыт для нас. Для меня это был – первый успешный проект в профессиональном багаже, а кто-то получил возможно единственный в жизни опыт со_трудничества, подлинной дружбы и взаимовыручки (без «ты мне – я тебе»). Кто-то тогда заработал свои первые деньги, а кто-то – первую тысячу рублей (читай, миллион).
Наш штабной коллектив был един, мудр, честен и талантлив. Но мы этого не осознавали, для нас то, как и что мы делали, было лишено всякого подвига. А ещё мы не пьянствовали, не ссорились, не искали бОльших денег, уважали местные порядки. Просто работали и зажигали так, что молва дошла до Улан-Удэ и Северобайкальска. То, что мы вот такие, понимали даже местные. Они не приходили нас бить, как наших предшественников, а напротив – помогали.
На Витиме нет плодородной земли – песок и камни. Даже картошка там была привозная, такая оранжевая из Китая. За короткое лето на этом песке местные жители умудрялись что-то выращивать. Я помню пацанёнка, который мне (поварихе) принёс букетик петрушки, собранный на домашнем огороде. Это была самая дорогая петрушка, какую мне когда-либо приходилось есть... На новогодний вечер (ночь с 31 июля на 1 августа) другие ребятишки принесли украшения для ёлки. За сруб зелёной ели без спроса местные власти нам устроили нагоняй, но потом всё равно пригласили желающих в местную баню. Такие вот мы получали «комплименты»...
Пока по волнам моей памяти проплывали родные имена и лица, я думала, каким же наверное разным был этот опыт для нас. Для меня это был – первый успешный проект в профессиональном багаже, а кто-то получил возможно единственный в жизни опыт со_трудничества, подлинной дружбы и взаимовыручки (без «ты мне – я тебе»). Кто-то тогда заработал свои первые деньги, а кто-то – первую тысячу рублей (читай, миллион).
Наш штабной коллектив был един, мудр, честен и талантлив. Но мы этого не осознавали, для нас то, как и что мы делали, было лишено всякого подвига. А ещё мы не пьянствовали, не ссорились, не искали бОльших денег, уважали местные порядки. Просто работали и зажигали так, что молва дошла до Улан-Удэ и Северобайкальска. То, что мы вот такие, понимали даже местные. Они не приходили нас бить, как наших предшественников, а напротив – помогали.
На Витиме нет плодородной земли – песок и камни. Даже картошка там была привозная, такая оранжевая из Китая. За короткое лето на этом песке местные жители умудрялись что-то выращивать. Я помню пацанёнка, который мне (поварихе) принёс букетик петрушки, собранный на домашнем огороде. Это была самая дорогая петрушка, какую мне когда-либо приходилось есть... На новогодний вечер (ночь с 31 июля на 1 августа) другие ребятишки принесли украшения для ёлки. За сруб зелёной ели без спроса местные власти нам устроили нагоняй, но потом всё равно пригласили желающих в местную баню. Такие вот мы получали «комплименты»...
Крещение (посвящение новобранцев)
Позирую с флагом ф/к «Зенит»
Бойцы «Экипажа»
Жарим с Сашей Чумаком
Байкальские хроники
Возвращаясь в Ленинград, мы всем отрядом погрузились на «Ракету» (теплоход на воздушной подушке) и за несколько часов пересекли весь Байкал. Я продолжала снимать происходящее на кинокамеру.
Возвращаясь в Ленинград, мы всем отрядом погрузились на «Ракету» (теплоход на воздушной подушке) и за несколько часов пересекли весь Байкал. Я продолжала снимать происходящее на кинокамеру.
Эта японская кинокамера «Crown 8» была привезена моим отцом в 1967 году из Йемена, где он служил в составе ограниченного контингента сил морского базирования. На неё потом снималась вся наша семейная хроника. Я относилась к ней как к реликвии и после третьего курса лежащую без дела технику забрала в Ленинград.
На БАМе кое-кто косился, полагая, что я просто выпендриваюсь, снимая дорогущей кинокамерой быт в солдатских палатках, работу на железной дороге, праздники, будни – всё подряд. Я не обращала на это внимание, а как заправский антрополог снимала, всматриваясь в сцены и детали.
На результат я не особенно надеялась. Невозможно было проверить, правильно ли выставлена оптика под конкретную съёмку, не засветилась ли плёнка при перезарядке бабины под одеялом – всё делалось вслепую на основании предыдущего опыта использования, а не на основе знаний. То есть, «Crown 8» была по сути «техникой в руках дикаря», который не умел прочесть мануал на японском. В хаосе 90-х и нулевых выжили только 15 минут из всей киноистории «Экипажа», они для меня бесценны.
На результат я не особенно надеялась. Невозможно было проверить, правильно ли выставлена оптика под конкретную съёмку, не засветилась ли плёнка при перезарядке бабины под одеялом – всё делалось вслепую на основании предыдущего опыта использования, а не на основе знаний. То есть, «Crown 8» была по сути «техникой в руках дикаря», который не умел прочесть мануал на японском. В хаосе 90-х и нулевых выжили только 15 минут из всей киноистории «Экипажа», они для меня бесценны.
Даже если бы кадры удались технически, я бы не стала прилагать их к диссертации или какому-нибудь отчёту. Они доступны только для наших по ссылке на ютубе. Дело не только в том, что «это личное», но и в том, что антрополог попадает в ловушку принципа отражения, он бессилен передать постороннему зрителю знание о происходящем на экране. Об этом много писал Грегори Бейтсон в комментариях к своей знаменитой балийской хронике 1936 года.
Этой же камерой в 1988-м из зрительного зала в МХТИ мне удалось снять несколько минут финала КВН между ЛМИ и НГУ (мы с моими подругами из Первого Меда играли в КВН всерьёз). КВН – тоже командная история, но о ней чуть позже.
Даниель Канеман говорил, что картинки прошлого со временем замещаются в нашей памяти кадрами из сделанных тогда же снимков. Я и сейчас вижу молодые лица сотоварищей, как бы прокручивая перед внутренним взором снятую тогда чёрно-белую хронику. Она выдаёт моё намерение не только запечатлеть их, но и угадать, как сложится судьба каждого...
Даниель Канеман говорил, что картинки прошлого со временем замещаются в нашей памяти кадрами из сделанных тогда же снимков. Я и сейчас вижу молодые лица сотоварищей, как бы прокручивая перед внутренним взором снятую тогда чёрно-белую хронику. Она выдаёт моё намерение не только запечатлеть их, но и угадать, как сложится судьба каждого...
Новый год на БАМе, 31.07-01.08.1987
Наш брейк-данс везде, где дают танцевать
Провожаем домой болгар
Отъезд
Стройотряды – школа жизни
В процессе взросления человека этап инициации его личности является ключевым. В уюте родительских пенат он не всегда доходит до конца. Часто интересуюсь школьным и студенческим опытом клиентов-руководителей – если памяти не на что опереться, то никакие книжки или курсы MBA не смогут заполнить пробела. И если чего/кого и жаль, то лишь того, кто в юности избегал дискомфорта, ответственности и приключений.
Саморазвитие – это взросление под контролем воли. Мало просто быть волевым или понимать, какого именно опыта тебе не хватает – надо осознавать, к каким качествам характера приложить волю. Например, если в юности ты не понял, что склонен путать лидера с манипулятором, то ты – жертва на всю оставшуюся жизнь. Дерек Сиверс с трибуны TED не случайно разъяснял дуальность лидерства, эту парность «лидер-чудак + лидер-проявитель», потому что большинство путает лидерство с «чувак пылесосит народ под себя, сея раздор в племени и очерняя тех, кто имеет влияние, основанное на таланте». Это классическая история, которую мне повезло прожить.
Допускаю, что кому-то из моих товарищей сегодня странно слышать слово «кейс» применительно к нашей общей юношеской памяти. Вроде как «над нами, оказывается, эксперимент проводили, а мы и не знали». Эксперимент и вправду был, но не над людьми, а над методами. Если бы кто-то сказал тогда, что в моём багаже пример «Экипажа» останется на первом месте, я бы не поверила. Однако никакой другой опыт командостроения не был столь же ёмким и столь же показательным. В нём есть даже такие материи, которые преподают только сотрудникам сил спецопераций или в МГУ на специальности «информационный спецназ».
В процессе взросления человека этап инициации его личности является ключевым. В уюте родительских пенат он не всегда доходит до конца. Часто интересуюсь школьным и студенческим опытом клиентов-руководителей – если памяти не на что опереться, то никакие книжки или курсы MBA не смогут заполнить пробела. И если чего/кого и жаль, то лишь того, кто в юности избегал дискомфорта, ответственности и приключений.
Саморазвитие – это взросление под контролем воли. Мало просто быть волевым или понимать, какого именно опыта тебе не хватает – надо осознавать, к каким качествам характера приложить волю. Например, если в юности ты не понял, что склонен путать лидера с манипулятором, то ты – жертва на всю оставшуюся жизнь. Дерек Сиверс с трибуны TED не случайно разъяснял дуальность лидерства, эту парность «лидер-чудак + лидер-проявитель», потому что большинство путает лидерство с «чувак пылесосит народ под себя, сея раздор в племени и очерняя тех, кто имеет влияние, основанное на таланте». Это классическая история, которую мне повезло прожить.
Допускаю, что кому-то из моих товарищей сегодня странно слышать слово «кейс» применительно к нашей общей юношеской памяти. Вроде как «над нами, оказывается, эксперимент проводили, а мы и не знали». Эксперимент и вправду был, но не над людьми, а над методами. Если бы кто-то сказал тогда, что в моём багаже пример «Экипажа» останется на первом месте, я бы не поверила. Однако никакой другой опыт командостроения не был столь же ёмким и столь же показательным. В нём есть даже такие материи, которые преподают только сотрудникам сил спецопераций или в МГУ на специальности «информационный спецназ».
Например, чтобы рассорить друзей, совсем не обязательно вливать им открыто в уши какую-то ложь. Достаточно ласковым шёпотом задать одному человеку вопросы о другом, причём такие, которые тому никогда бы не пришли в голову. А посеянное сомнение вырастает в направленную убеждённость. Беда тем коллективам, которые не умеют распознавать своих прирождённых, а не обученных манипуляторов.
Этот второй дальний показал мне, что в экстремальных условиях в человеке проявляются лучшие качества. Поэтому и тянет людей туда, где рвутся стропы, снаряды и близко Бог, потому что там настоящее, там они – Люди.
Кто-то скажет, мол, стройотряды сияют лишь в лучах утраченной молодости, «трава никогда после не была зеленее, а деревья выше». Я бы даже согласилась с этим, будь «Экипаж» просто ярким пятном в стандартной биографии советского человека. Но это было не так. «Экипаж» делался по технологии. Как я уже писала выше, она к 1987-му году оформилась как гипотеза, но этому предшествовали годы поиска ответов на вопросы:
Кто-то скажет, мол, стройотряды сияют лишь в лучах утраченной молодости, «трава никогда после не была зеленее, а деревья выше». Я бы даже согласилась с этим, будь «Экипаж» просто ярким пятном в стандартной биографии советского человека. Но это было не так. «Экипаж» делался по технологии. Как я уже писала выше, она к 1987-му году оформилась как гипотеза, но этому предшествовали годы поиска ответов на вопросы:
- почему тот коллектив, в который директором приходит мой отец, быстро расцветает, а с его переходом на другую работу – увядает;
- почему моя севастопольская школа № 33 стала победителем всех мыслимых городских соревнований в 1982-м (и не только по комсомольской линии), ведь мы ничего такого не делали и даже не напрягались; и почему у меня (комсорга этой школы) не было с трудными подростками никаких проблем;
- почему, несмотря на трения с комсомольским начальством, у нас всегда была очередь на вход в школьную организацию ВЛКСМ;
- почему самовыдвиженцы, не будучи идейными, могут воплощать в жизнь грандиозные планы лучше очень идейных, но назначенных этим заниматься.
Без нашей женской формулы не было бы «Экипажа»
Если бы не было Гоши Кравцова – не было бы «Экипажа»
Если бы не было Шамиля Фалахова – не было бы «Экипажа»
Если бы не наши 11 болгар, не было бы такого «Экипажа»
«Болгарский подарок»
Хотя в Военмехе и считали, что «курица не птица, Болгария не заграница», 11 наших «импортных» парней явно отличались от нас. Только спустя много лет, заканчивая курс «Межкультурная коммуникация» у великой Светланы Тер-Минасовой, я смогла причесать всё понятое за годы интернациональной работы. [Подписчики этого канала могли заметить это в материалах подборки «Италия рядом».] А тогда мне было просто интересно: как же так – существует некий «советский человек», о котором нам толком даже на истории КПСС не рассказывают, все мы в отряде представители разных национальностей и все поведенчески похожи, а они вот – особенные. Цель интер-отряда мне представлялась и в том, чтобы попытаться понять, в чём состоит разница и откуда она берётся.
Стараниями командира, болгары легко вошли в общую отрядную реальность. День крещения новобранцев в Витиме и Новый год с «хором болгарских мальчиков» были крышесносными. Благодаря не моей киносъёмке, а работе отрядного фотографа (причём не единственного) сегодня мы можем вспомнить, как это было. Сколько же раз за эти годы я мысленно поблагодарила их! Где вы теперь, парни с оптикой? Как минимум один из вас должен был стать отличным фотохудожником.
Мы работали, ели и отдыхали все вместе, но вечеров откровений за общим столом (мол, «а вот у нас в Болгарии так-то и так-то») не было. Я не понимала, как из этих инопланетян выудить то, что мне было интересно. Помогло неожиданное.
У болгар было какое-то иное отношение к женщинам, мы – девушки – это чувствовали. Некоторые отвечали на ухаживания, чем вызывали ревность у наших парней. Как-то сами собой сложились пары, и в этом я увидела шанс.
На групповом фото я рядом с Иво – бедолагой, павшим жертвой моего исследовательского интереса. Всё было целомудренно, но мы с Иво испытывали воображение товарищей, изредка уединяясь в пустующих по близости бараках.
Русский у парня был не на высоте, он с трудом подбирал слова, чтобы ответить на вопросы о болгарской культуре. Как устроено среднее образование, какие в болгарских семьях традиции, что такое любовь, кто и почему выбрал «Военмех» и так далее – мы трындели часами. Мастер отряда Гоша Кравцов косо смотрел на эти отлучки из лагеря, но он знал, что ничего не было. Комиссарский obblogo morale стал поводом для слухов и превратился в «облик аморале», что прекрасно характеризовало самих наблюдающих... Когда в 2010-м Маркус Шин мне впервые рассказывал про аналитический Тест Коулмана, ему не нужно было добиваться от меня понимания с помощью примеров – у меня уже были такие.
Хотя в Военмехе и считали, что «курица не птица, Болгария не заграница», 11 наших «импортных» парней явно отличались от нас. Только спустя много лет, заканчивая курс «Межкультурная коммуникация» у великой Светланы Тер-Минасовой, я смогла причесать всё понятое за годы интернациональной работы. [Подписчики этого канала могли заметить это в материалах подборки «Италия рядом».] А тогда мне было просто интересно: как же так – существует некий «советский человек», о котором нам толком даже на истории КПСС не рассказывают, все мы в отряде представители разных национальностей и все поведенчески похожи, а они вот – особенные. Цель интер-отряда мне представлялась и в том, чтобы попытаться понять, в чём состоит разница и откуда она берётся.
Стараниями командира, болгары легко вошли в общую отрядную реальность. День крещения новобранцев в Витиме и Новый год с «хором болгарских мальчиков» были крышесносными. Благодаря не моей киносъёмке, а работе отрядного фотографа (причём не единственного) сегодня мы можем вспомнить, как это было. Сколько же раз за эти годы я мысленно поблагодарила их! Где вы теперь, парни с оптикой? Как минимум один из вас должен был стать отличным фотохудожником.
Мы работали, ели и отдыхали все вместе, но вечеров откровений за общим столом (мол, «а вот у нас в Болгарии так-то и так-то») не было. Я не понимала, как из этих инопланетян выудить то, что мне было интересно. Помогло неожиданное.
У болгар было какое-то иное отношение к женщинам, мы – девушки – это чувствовали. Некоторые отвечали на ухаживания, чем вызывали ревность у наших парней. Как-то сами собой сложились пары, и в этом я увидела шанс.
На групповом фото я рядом с Иво – бедолагой, павшим жертвой моего исследовательского интереса. Всё было целомудренно, но мы с Иво испытывали воображение товарищей, изредка уединяясь в пустующих по близости бараках.
Русский у парня был не на высоте, он с трудом подбирал слова, чтобы ответить на вопросы о болгарской культуре. Как устроено среднее образование, какие в болгарских семьях традиции, что такое любовь, кто и почему выбрал «Военмех» и так далее – мы трындели часами. Мастер отряда Гоша Кравцов косо смотрел на эти отлучки из лагеря, но он знал, что ничего не было. Комиссарский obblogo morale стал поводом для слухов и превратился в «облик аморале», что прекрасно характеризовало самих наблюдающих... Когда в 2010-м Маркус Шин мне впервые рассказывал про аналитический Тест Коулмана, ему не нужно было добиваться от меня понимания с помощью примеров – у меня уже были такие.
Сделайте то, что считаете нужным, даже если форма реализации со стороны будет выглядеть неоднозначно, и предоставьте людям свободу интерпретаций. Многое поймёте и о них, и об их мнении о вас, а следовательно будете лучше готовы к возможным будущим сюрпризам.
Кроме «болгарского подарка» на БАМ мы повезли ещё один: в силу обстоятельств, в последний момент была произведена замена одного из ключевых бойцов штаба. Будь я тогда вооружена знаниями из социогеномики, а бы согласовала другую кандидатуру. Но увы... Это сейчас я преподаю социогеномику и лидерство, владею системно-векторным психоанализом и забыла когда последний раз ошибалась в людях. Но всё это благодаря тому самому, пусть негативному, но такому ценному опыту, который настиг нас, слава богу, не на БАМе, а уже по возвращении домой... В Puzzle-проектировании команд с тех пор есть пункт-предостережение:
Если в команде вы наблюдаете «очаг с тенденциями», никогда не усиливайте его, игнорируя требования пазла; а если ситуация вынуждает вас пойти на это – будьте готовы к запуску за вашей спиной игры «Свержение», к тому, что исходная корпоративная культура будет «отравлена» и дата окончания проекта станет концом истории для исходной версии команды. Изучающим социально-политические игры это хорошо известно. Что-то подсмотреть на эту тему можно в знаменитом ТВ-шоу Первого канала «Последний герой».
БАМовское эхо в КВН
«Ни дня без приключений» – под таким негласным девизом протекала жизнь нашей «могучей кучки». Опыт КВН оказался связан с БАМовским просто потому, что мы с Игорем пригласили в команду ребят из «Экипажа». Институтский Клуб Весёлых и Находчивых мы хотели усилить успешным опытом нашей агитбригады.
В конце 80-х у «Военмеха» была официальная команда КВН из аспирантов и сотрудников. Как культорг факультета Н, я не праздно поинтересовалась, неужели мы не можем представить на город команду посильнее. Там решили провести институтский батл, в котором моя команда... выиграла. Аплодисменты зала сложно истолковать неправильно, так что в Ленинградском Дворце Молодёжи честь ВУЗа должны были защищать мы. Однако те, чья гордость была задета, включили админресурс.
После нашей поездки на репетицию в ЛДМ, моих парней стали по одному вызывать в комитет Комсомола и предлагать выбор между продолжением учебы и командой. Девушек пугать армией бессмысленно, так что мне предложили просто положить на стол комсомольский билет. Ответила я что-то вроде «не вы выдавали, не вам и отбирать». Неугомонные быстро организовали нового культорга и вызвали меня на ковёр повыше. Когда же я не явилась – объявили «выговор с занесением в учётную карточку». Знаете с какой формулировкой? «За самовольную организацию команды КВН». Это не шутка. Такой к началу лихих 90-х у нас была «молодая смена КПСС». Но это – детали. Диплом я защитила на отлично и в аспирантуру потом вернулась, а история с КВН показала, что БАМовские формулы работают. Это важно, поскольку воспроизводимость опыта – главное условие в науке. Команда оказалась победоносной – я была счастлива.
Военмех лучше всех
В чём же ценность БАМ-овского опыта, полученного именно в Военмехе? В его подчинённости культуре старшего уровня – институтской и отраслевой инженерной культуре. Это стоит заметить выбирающим ВУЗ, поясню на моём примере.
«Ни дня без приключений» – под таким негласным девизом протекала жизнь нашей «могучей кучки». Опыт КВН оказался связан с БАМовским просто потому, что мы с Игорем пригласили в команду ребят из «Экипажа». Институтский Клуб Весёлых и Находчивых мы хотели усилить успешным опытом нашей агитбригады.
В конце 80-х у «Военмеха» была официальная команда КВН из аспирантов и сотрудников. Как культорг факультета Н, я не праздно поинтересовалась, неужели мы не можем представить на город команду посильнее. Там решили провести институтский батл, в котором моя команда... выиграла. Аплодисменты зала сложно истолковать неправильно, так что в Ленинградском Дворце Молодёжи честь ВУЗа должны были защищать мы. Однако те, чья гордость была задета, включили админресурс.
После нашей поездки на репетицию в ЛДМ, моих парней стали по одному вызывать в комитет Комсомола и предлагать выбор между продолжением учебы и командой. Девушек пугать армией бессмысленно, так что мне предложили просто положить на стол комсомольский билет. Ответила я что-то вроде «не вы выдавали, не вам и отбирать». Неугомонные быстро организовали нового культорга и вызвали меня на ковёр повыше. Когда же я не явилась – объявили «выговор с занесением в учётную карточку». Знаете с какой формулировкой? «За самовольную организацию команды КВН». Это не шутка. Такой к началу лихих 90-х у нас была «молодая смена КПСС». Но это – детали. Диплом я защитила на отлично и в аспирантуру потом вернулась, а история с КВН показала, что БАМовские формулы работают. Это важно, поскольку воспроизводимость опыта – главное условие в науке. Команда оказалась победоносной – я была счастлива.
Военмех лучше всех
В чём же ценность БАМ-овского опыта, полученного именно в Военмехе? В его подчинённости культуре старшего уровня – институтской и отраслевой инженерной культуре. Это стоит заметить выбирающим ВУЗ, поясню на моём примере.
Если вы вкладываетесь в разностороннее развитие ребёнка – приготовитесь к его профориентационной растерянности. Когда ему интересно всё, придётся, выбирая профессию, поставить всё на родительскую интуицию.
Золотая медаль упрощала поступление в университеты, но родители-педагоги решили, что идти их путём не надо и продолжили мной инженерную ветку династии. Странно, верно? Ребёнок проявляет интерес к социальной инженерии, а его определяют в инженерию техническую. Так ведь не было в то время таких слов. Вот и сегодня мы готовим детей к жизни, слова для которой появятся позже.
Сомневаюсь, что ответы на мои вопросы я бы нашла за время учёбы в педагогическом. Во-первых, стройотряды педвузов гендерно другие, а значит как минимум по этому признаку исследовательская палитра уже. Во-вторых, из технического ВУЗа ты выходишь обладателем системного мышления, а значит любую информацию способен систематизировать. Для таких креативных непосед, как я, такой выбор – большая удача. Так что, спасибо Судьбе и за Военмех, и за стройотряды.
Эта история, рассказанная как для Роберто Ассаджоли, не называет имён моих товарищей и, как может показаться, не отдаёт должное вкладу каждого бойца в общее дело. Память затёрла некоторые имена и лица, но не мою бесконечную благодарность им. Нет в этом прошлом никого, кого бы я не любила таким, каким он был и за то, что он делал или чего не делал. Я бы ничего не стала переписывать.
Не будь «Экипажа», возможно не было бы и Международной Гильдии Лидеров Перемен Kinsmark. И даже если бы моя трудовая в итоге получилась такой же слово в слово, не было бы того вклада, который сообщество Kinsmark привнесло в менеджмент благодаря «Вертикали», «Экипажу» и уникальному социальному эксперименту – Движению Студенческих Строительных Отрядов.
Сомневаюсь, что ответы на мои вопросы я бы нашла за время учёбы в педагогическом. Во-первых, стройотряды педвузов гендерно другие, а значит как минимум по этому признаку исследовательская палитра уже. Во-вторых, из технического ВУЗа ты выходишь обладателем системного мышления, а значит любую информацию способен систематизировать. Для таких креативных непосед, как я, такой выбор – большая удача. Так что, спасибо Судьбе и за Военмех, и за стройотряды.
Эта история, рассказанная как для Роберто Ассаджоли, не называет имён моих товарищей и, как может показаться, не отдаёт должное вкладу каждого бойца в общее дело. Память затёрла некоторые имена и лица, но не мою бесконечную благодарность им. Нет в этом прошлом никого, кого бы я не любила таким, каким он был и за то, что он делал или чего не делал. Я бы ничего не стала переписывать.
Не будь «Экипажа», возможно не было бы и Международной Гильдии Лидеров Перемен Kinsmark. И даже если бы моя трудовая в итоге получилась такой же слово в слово, не было бы того вклада, который сообщество Kinsmark привнесло в менеджмент благодаря «Вертикали», «Экипажу» и уникальному социальному эксперименту – Движению Студенческих Строительных Отрядов.
Стройотряд «ЭКИПАЖ» Ленинградского Механического Института (Военмех) в посёлке Витим, зона Байкало-Амурской Магистрали, август 1987 г.
Артамонов Олег, Блинников Алексей, Горюнов Павел (Белый), Грибов Денис, Даянов Рамиль, Жигунов Жан, Иванова Татьяна, Ильин Дмитрий, Кравченко Илья (Кабан), Кравцов Игорь (комиссар от фак-та А, Отец Родной), Литвинцева Татьяна, Маркушина Елена, Машанова Елена, Михайлов Артём, Максимов Эрик, Огородникова Ольга, Орлов Геннадий, Орлов Олег, Орлов Антон, Пармёнов Владимир, Рогозин Павел, Румянцев Алексей (Кэмэс), Рычков Сергей (Стрит), Смайлис Ричардас (Ричи), Смирнов Николай (Мастер), Фалахов Шамиль (Командир), Хлопушин Константин, Чумак Александр. Болгары: Тунчо, Дойко, Никола, Христо, Иво, Огнян и другие. Всего 41 чел.
Выделены имена бойцов, которых мы помним, но пока не можем разыскать. Курсивом – уже ушедшие из жизни. Группа ССО «ЭКИПАЖ» находится в соцсети вК. Там можно связаться со мной или написать в Центр Управления Полётами проф. сообщества Kinsmark с пометкой «для Маркушиной».
Выделены имена бойцов, которых мы помним, но пока не можем разыскать. Курсивом – уже ушедшие из жизни. Группа ССО «ЭКИПАЖ» находится в соцсети вК. Там можно связаться со мной или написать в Центр Управления Полётами проф. сообщества Kinsmark с пометкой «для Маркушиной».